Есть ли жизнь после 30 и вне тележурналистики, зачем делать подкаст про инди-музыкантов и как его монетизировать
Привет! Это Инна и «Давай сначала» — подкаст-исследование о том, что болит у людей, которые меняют профессию. В каждом выпуске мы с вами разбираемся, зачем начинаем карьеру заново и на какие вопросы ищем ответы на самом деле.
Этот выпуск мы записали вместе с Алёной Батуриной. Алёна работала на телевидение в Мурманской области, а затем переехала в Москву и сначала писала о рекламной индустрии в Sostav, а затем ушла в Forbes, чтобы создавать контент для бизнес-ивентов. Недавно Алёна стала мамой. Сейчас она называет себя подвешенным во времени и пространстве героем. Давайте разберёмся, что это значит :)
Этот выпуск мы записали вместе с Алёной Батуриной. Алёна работала на телевидение в Мурманской области, а затем переехала в Москву и сначала писала о рекламной индустрии в Sostav, а затем ушла в Forbes, чтобы создавать контент для бизнес-ивентов. Недавно Алёна стала мамой. Сейчас она называет себя подвешенным во времени и пространстве героем. Давайте разберёмся, что это значит :)
Алёна, привет!
Привет!
Расскажи о своих ценностях. Какие они?
Слово «ценности» пришло в мою жизнь относительно недавно. Ценности связаны с осознанностью, а у меня есть ощущение, что я пришла в сознание лет в 27 только. Поэтому ценности я формирую.
Мне важно, чтобы любое действие в жизни отвечало на вопрос, зачем и почему ты это делаешь. Мои ценности — осознанность, семья, мирное существование на этой планете, мирное во всех смыслах.
А приведи какой-нибудь пример своей ценности.
У меня, например, одна из ценностей — это сотрудничество.
Пожалуй, это и моя ценность.
Ещё эстетичность.
Да. К этому я тоже пришла недавно. Эстетика — это же и порядок в том числе. Он помогает успокоиться. И ты видишь спокойно горизонт. А когда у тебя беспорядок и не эстетика — ты не можешь ничего делать. Я до 30 лет этого не понимала.
Если оглядываться назад, насколько твои профессии соответствовали этим ценностям?
В принципе, соответствовали. Потому что к журналистке можно подходить с двух сторон. Я подходила с самой гуманной стороны: «журналистика должна подтягивать до своего уровня, а не опускаться до уровня самого низшего интереса слушателя или читателя». Когда я услышала эту фразу в университете, она мне так понравилась, что я захотела жить и делать журналистику из этой цитаты. Но получилось так, что всё-таки нет: надо криминал — будем криминал, надо острых ощущений — будем показывать острые ощущения. Поэтому я очень быстро перенасытилась репортёрской профессией и попала в ту журналистику, которая может говорить про хорошее. Я стала делать познавательные проекты, стала подтягивать себя до какого-то уровня и подтягивать своих зрителей.
Привет!
Расскажи о своих ценностях. Какие они?
Слово «ценности» пришло в мою жизнь относительно недавно. Ценности связаны с осознанностью, а у меня есть ощущение, что я пришла в сознание лет в 27 только. Поэтому ценности я формирую.
Мне важно, чтобы любое действие в жизни отвечало на вопрос, зачем и почему ты это делаешь. Мои ценности — осознанность, семья, мирное существование на этой планете, мирное во всех смыслах.
А приведи какой-нибудь пример своей ценности.
У меня, например, одна из ценностей — это сотрудничество.
Пожалуй, это и моя ценность.
Ещё эстетичность.
Да. К этому я тоже пришла недавно. Эстетика — это же и порядок в том числе. Он помогает успокоиться. И ты видишь спокойно горизонт. А когда у тебя беспорядок и не эстетика — ты не можешь ничего делать. Я до 30 лет этого не понимала.
Если оглядываться назад, насколько твои профессии соответствовали этим ценностям?
В принципе, соответствовали. Потому что к журналистке можно подходить с двух сторон. Я подходила с самой гуманной стороны: «журналистика должна подтягивать до своего уровня, а не опускаться до уровня самого низшего интереса слушателя или читателя». Когда я услышала эту фразу в университете, она мне так понравилась, что я захотела жить и делать журналистику из этой цитаты. Но получилось так, что всё-таки нет: надо криминал — будем криминал, надо острых ощущений — будем показывать острые ощущения. Поэтому я очень быстро перенасытилась репортёрской профессией и попала в ту журналистику, которая может говорить про хорошее. Я стала делать познавательные проекты, стала подтягивать себя до какого-то уровня и подтягивать своих зрителей.
Зачем менять профессии, если всё равно работаешь с контентом
Все твои профессии так или иначе связаны с созданием контента. Почему были именно такие переходы? От чего ты уходила и к чему пыталась прийти?
Когда я уходила из тележурналистики — я всё-таки разделю эти два этапа — я и не хотела уходить. Тогда был пик моей карьеры, я вела два любимейших проекта. Один про туризм, он назвался «Карта отдыха». Второй про молодёжь — «Твоя среда». Помимо телевизионных проектов я ещё начала организовывать концерты в родном городе, это Кировск Мурманской области. Я избавилась от новостной журналистики и радовалась, пока в моей жизни не случился переезд в Москву. Где надо, как я думала, начинать всё сначала.
Здесь маленькая ремарка: мне очень нравится название твоего подкаста, оно про то, что мы действительно каждый раз всё начинаем сначала. Но, дорогие слушатели, самое главное — осознавать, что мы, на самом деле, никогда не начинаем сначала. Надо всегда помнить про достижения, наработки и soft-skills, которые нам обязательно пригодятся.
И когда я приехала в Москву — а я приехала из-за мужа, всё так банально — я, конечно, сначала растерялась. И как круто, что я попала снова в журналистику, но в индустриальную. Про рекламу и пиар. Это очень круто, потому что ты пишешь про классные вещи, про креативную индустрию рекламы. Ты смотришь на рекламу, от которой кого-то тошнит, как на творчество, искусство.
И потом, когда я немножко подвыгорела уже в Москве, я думала, смогу ли я куда-нибудь уйти и где я могу пригодиться. И, конечно, у меня была идея — может, я смогу что-то сделать сама? Но она отложилась еще на год. А потом пандемия, и я нашла свое уже в индивидуальном предпринимательстве.
Когда я уходила из тележурналистики — я всё-таки разделю эти два этапа — я и не хотела уходить. Тогда был пик моей карьеры, я вела два любимейших проекта. Один про туризм, он назвался «Карта отдыха». Второй про молодёжь — «Твоя среда». Помимо телевизионных проектов я ещё начала организовывать концерты в родном городе, это Кировск Мурманской области. Я избавилась от новостной журналистики и радовалась, пока в моей жизни не случился переезд в Москву. Где надо, как я думала, начинать всё сначала.
Здесь маленькая ремарка: мне очень нравится название твоего подкаста, оно про то, что мы действительно каждый раз всё начинаем сначала. Но, дорогие слушатели, самое главное — осознавать, что мы, на самом деле, никогда не начинаем сначала. Надо всегда помнить про достижения, наработки и soft-skills, которые нам обязательно пригодятся.
И когда я приехала в Москву — а я приехала из-за мужа, всё так банально — я, конечно, сначала растерялась. И как круто, что я попала снова в журналистику, но в индустриальную. Про рекламу и пиар. Это очень круто, потому что ты пишешь про классные вещи, про креативную индустрию рекламы. Ты смотришь на рекламу, от которой кого-то тошнит, как на творчество, искусство.
И потом, когда я немножко подвыгорела уже в Москве, я думала, смогу ли я куда-нибудь уйти и где я могу пригодиться. И, конечно, у меня была идея — может, я смогу что-то сделать сама? Но она отложилась еще на год. А потом пандемия, и я нашла свое уже в индивидуальном предпринимательстве.
“
Что я искала? Я всё время искала, где будет меньше давления, чтобы не работать с 9 до 6 с перерывом на обед, чтобы никто не контролировал. Потому что я взрослая девочка, которая лучше бы работала по проекту. Дают проект, дают дедлайн или несколько дедлайнов, и мы это всё делаем. Мне так гораздо комфортнее. Я творческий человек, но при этом я умею себя контролировать.
То есть ещё одна твоя ценность — это свобода.
Пожалуй, да. Я вообще с детства анархистка, думала, что в жизни можно жить в анархии. Может, я не до конца понимала, что это такое, потому что порядок-то я люблю. Но свобода важна — свобода действий, свобода принятия решений, и чтобы не было надзирателя над тобой, который получает свою хорошую зарплату за то, что надзирает. Я не из тех, за кем нужен такой надзор.
Получается, ты уходила от тотального контроля и искала такую творческую свободу, предпринимательство, по сути. Предпринимателям важно, чтобы был простор для действий, при этом они видят цель и идут к результату.
Да, ты меня сейчас навела на мысль. Потому что в какой-то момент ты начинаешь забывать, от чего уходила и к чему хотела прийти. Ты просто идёшь, идёшь, идёшь, пинаешь грибы по лесу, уже не замечая цели. А цель твоя была ягоды, например. Как-то так.
Ты помнишь те моменты, когда ты понимала, что всё, пора что-то менять, пора уходить, пора искать новое?
Да, лето 2019-го отчётливо помню, как раз тогда это случилось в первый раз. Этому конкретному дню предшествовали ещё несколько по нарастающей. Происходит какой-то острый момент — и думаешь: «Всё, я ухожу». Потом остываешь на выходных и дальше горишь в этом аду под названием «работа с 9 до 6». Кстати, я не зарекаюсь, возможно, мне придется вернуться, просто сейчас я рада, что я не в этом, и постараюсь сделать так, чтобы не вернуться туда, откуда уже ушла.
Конечно, если бы я была одна, я бы принимала решение совсем по-другому. У меня есть муж, который меня умеет слушать. И он, когда видит, что мне уже всё, капец, он говорит: «А может быть, тогда вот так?» Разумеется, я не хочу перекладывать на него ответственность за решения, но мы много разговаривали и в какой-то момент пришли к выводу, что надо подумать о том, чтобы уйти. Это всё ещё совпадало с такими вещами типа продажи квартиры. Это такое колесико перемен — как будто утяжеление не одно приходит, а сразу несколько.
В итоге я ушла из Sostav, осталась с ними в хороших отношениях, они до сих пор пытаются позвать меня назад, не в штат, а на проекты. Но я пока не могу. Очень круто уйти на хорошей ноте, потому что эта работа дала мне очень многое, всё-таки в Москве отправная точка.
Но вот как я принимала решение… Да просто накопилось, а когда накапливается — оно просто выливается. И всё.
Получается, ты как раз в 2019 году ушла из Sostav в Forbes и уже здесь дождалась момента, когда не было смысла работать дальше, когда твой интерес снизился до минимума. Остальные переходы были такими же? Схема одна и та же? Или сценарии разные обычно?
Получается, что Forbes был таким буфером, чтобы не резко уйти в никуда, а попробовать ещё одно место, чтобы понять окончательно, что тебе не комфортна работа в опенспейсе и с жёстким временным графиком.
Не так много я меняла работ в Москве. Сценарий был тот же, масштабы были уже другие. И время для понимания было короче.
В Forbes я попала в отдел пиара и маркетинга и ушла из, собственно, журналистики в ивент-отдел, где делала контент для мероприятий, куда приходят люди, покупают билеты и слушают миллионеров, миллиардеров, которые рассказывают, как ими стать.
Я прошла испытательный срок, ударилась головой об умывальник, просидела неделю дома и поняла, что очарование работой окончательно улетучилось. И что аудитория, которая читает Forbes, — не моя аудитория. Есть разный Forbes. Есть Forbes Woman, это отдельный журнал с очень крутым редактором. И есть просто Forbes. Мне все эти приставочки не так интересны, как делать что-то душевное.
Пожалуй, да. Я вообще с детства анархистка, думала, что в жизни можно жить в анархии. Может, я не до конца понимала, что это такое, потому что порядок-то я люблю. Но свобода важна — свобода действий, свобода принятия решений, и чтобы не было надзирателя над тобой, который получает свою хорошую зарплату за то, что надзирает. Я не из тех, за кем нужен такой надзор.
Получается, ты уходила от тотального контроля и искала такую творческую свободу, предпринимательство, по сути. Предпринимателям важно, чтобы был простор для действий, при этом они видят цель и идут к результату.
Да, ты меня сейчас навела на мысль. Потому что в какой-то момент ты начинаешь забывать, от чего уходила и к чему хотела прийти. Ты просто идёшь, идёшь, идёшь, пинаешь грибы по лесу, уже не замечая цели. А цель твоя была ягоды, например. Как-то так.
Ты помнишь те моменты, когда ты понимала, что всё, пора что-то менять, пора уходить, пора искать новое?
Да, лето 2019-го отчётливо помню, как раз тогда это случилось в первый раз. Этому конкретному дню предшествовали ещё несколько по нарастающей. Происходит какой-то острый момент — и думаешь: «Всё, я ухожу». Потом остываешь на выходных и дальше горишь в этом аду под названием «работа с 9 до 6». Кстати, я не зарекаюсь, возможно, мне придется вернуться, просто сейчас я рада, что я не в этом, и постараюсь сделать так, чтобы не вернуться туда, откуда уже ушла.
Конечно, если бы я была одна, я бы принимала решение совсем по-другому. У меня есть муж, который меня умеет слушать. И он, когда видит, что мне уже всё, капец, он говорит: «А может быть, тогда вот так?» Разумеется, я не хочу перекладывать на него ответственность за решения, но мы много разговаривали и в какой-то момент пришли к выводу, что надо подумать о том, чтобы уйти. Это всё ещё совпадало с такими вещами типа продажи квартиры. Это такое колесико перемен — как будто утяжеление не одно приходит, а сразу несколько.
В итоге я ушла из Sostav, осталась с ними в хороших отношениях, они до сих пор пытаются позвать меня назад, не в штат, а на проекты. Но я пока не могу. Очень круто уйти на хорошей ноте, потому что эта работа дала мне очень многое, всё-таки в Москве отправная точка.
Но вот как я принимала решение… Да просто накопилось, а когда накапливается — оно просто выливается. И всё.
Получается, ты как раз в 2019 году ушла из Sostav в Forbes и уже здесь дождалась момента, когда не было смысла работать дальше, когда твой интерес снизился до минимума. Остальные переходы были такими же? Схема одна и та же? Или сценарии разные обычно?
Получается, что Forbes был таким буфером, чтобы не резко уйти в никуда, а попробовать ещё одно место, чтобы понять окончательно, что тебе не комфортна работа в опенспейсе и с жёстким временным графиком.
Не так много я меняла работ в Москве. Сценарий был тот же, масштабы были уже другие. И время для понимания было короче.
В Forbes я попала в отдел пиара и маркетинга и ушла из, собственно, журналистики в ивент-отдел, где делала контент для мероприятий, куда приходят люди, покупают билеты и слушают миллионеров, миллиардеров, которые рассказывают, как ими стать.
Я прошла испытательный срок, ударилась головой об умывальник, просидела неделю дома и поняла, что очарование работой окончательно улетучилось. И что аудитория, которая читает Forbes, — не моя аудитория. Есть разный Forbes. Есть Forbes Woman, это отдельный журнал с очень крутым редактором. И есть просто Forbes. Мне все эти приставочки не так интересны, как делать что-то душевное.
Как научиться ценить свои достижения и зачем это нужно
Сейчас хочется поговорить более конкретно про твой предыдущий опыт. Расскажи, пожалуйста, про любимые проекты.
Когда я пришла на телевидение, я сразу там нашла себя. Сначала делала репортажи, а потом попала на встречу в краеведческий музей. С того момента моя жизнь стала связана с какими-то этнографическими познаниями, с краеведением. Мне очень-очень нравилось рассказывать про свой край.
Было несколько проектов. Я почти всё придумывала сама, кроме первого проекта, он был придуман музейщиками — «Энциклопедия Хибин». Потом был проект «Чудо-полуостров», в нём мы рассказывали про мифы и легенды наших гор, там саамы — коренной народ, много всего интересного. Можно рассказать про мифы и тут же привести какие-то факты, и уравновесить всё это. Потому что в жизни есть место и чуду, и ученым, которые создают собственные чудеса.
Потом у меня был проект про туризм «Карта отдыха». Референс — это «Орёл и решка», но в таком бюджетном варианте. Не такой сценарий и формат, но референс по настроению. Ездим, катаемся по области и понимаем, что прежде чем уехать за её пределы, можно найти много интересного прямо здесь. Если бы за такие проекты давали награды, я бы сама себя наградила за воспевание малой родины. Хочется, чтобы это продолжалось, и оно продолжается, потому что сейчас в Мурманской области развивается туризм.
Но самое крутое, что я сделала на телевидении, — студийный проект, куда приходили молодые ребята, которые сейчас уже разъехались по столицам, а когда-то жили в Мурманской области и развивали свою среду. Кто-то пел, кто-то танцевал брейк-данс, кто-то был крутым музыкантом, художником. Они давали мне интервью, рассказывали, как они к этому пришли, какие у них есть планы. И потом они уезжали. Все, кто сейчас бороздит просторы московских сцен, когда-то жили в маленьких городах.
Когда я придумала название «Твоя среда», я еще в слово «среда» сильно не погружалась — просто оно означало и день недели, и пространство, где ты растёшь и развиваешься. Можно пойти на улицу, а можно в фотокружок — и стать Сергеем Сарахановым (известный фотограф из города Апатиты, мой земляк).
Хорошо, что в какой-то момент я научилась гордиться своими проектами. :)
В Sostav тоже много было всего придумано. Я из обозревателя, как было написано в моей трудовой книжке, выросла в редактора спецпроектов. И мы вместе с командой делали проекты, которые зарабатывали деньги для издания. Это важно, потому что издание независимое.
Любимый проект — «Обстановочка». Мне нравилось ходить в офисы креативных агентств и рассказывать про них. Это был фоторепортаж: фотограф делал фото, а я давала краткие описания атмосферы. Агентство получает при этом HR-проект, чтобы заманить в своё логово креаторов. Этот проект придумала не я, но я его с нуля развивала.
Когда ты рассказывала про опыт на телевидении, сказала, что научилась гордиться своими проектами. Как ты к этому пришла?
Мне нужно было дожить до 34 лет для этого. Я недавно начала гордиться своими проектами. В моменте я была недовольна тем, что делаю. Как, наверное, и любой творец — не важно, вяжет ли он носок или рисует Джоконду. Он всё перечертит, перерисует. Так же было и у меня. В какой-то момент я устала от этого и начала думать, как же мне найти в том, что я делаю, хоть какое-то удовлетворение. И я начала задавать себе вопрос: а вот прямо сейчас мне это нравится? Да. А что сделать, чтобы нравилось еще сильнее? Надо еще немножко постараться, приложить усилий, времени потратить.
Когда я пришла на телевидение, я сразу там нашла себя. Сначала делала репортажи, а потом попала на встречу в краеведческий музей. С того момента моя жизнь стала связана с какими-то этнографическими познаниями, с краеведением. Мне очень-очень нравилось рассказывать про свой край.
Было несколько проектов. Я почти всё придумывала сама, кроме первого проекта, он был придуман музейщиками — «Энциклопедия Хибин». Потом был проект «Чудо-полуостров», в нём мы рассказывали про мифы и легенды наших гор, там саамы — коренной народ, много всего интересного. Можно рассказать про мифы и тут же привести какие-то факты, и уравновесить всё это. Потому что в жизни есть место и чуду, и ученым, которые создают собственные чудеса.
Потом у меня был проект про туризм «Карта отдыха». Референс — это «Орёл и решка», но в таком бюджетном варианте. Не такой сценарий и формат, но референс по настроению. Ездим, катаемся по области и понимаем, что прежде чем уехать за её пределы, можно найти много интересного прямо здесь. Если бы за такие проекты давали награды, я бы сама себя наградила за воспевание малой родины. Хочется, чтобы это продолжалось, и оно продолжается, потому что сейчас в Мурманской области развивается туризм.
Но самое крутое, что я сделала на телевидении, — студийный проект, куда приходили молодые ребята, которые сейчас уже разъехались по столицам, а когда-то жили в Мурманской области и развивали свою среду. Кто-то пел, кто-то танцевал брейк-данс, кто-то был крутым музыкантом, художником. Они давали мне интервью, рассказывали, как они к этому пришли, какие у них есть планы. И потом они уезжали. Все, кто сейчас бороздит просторы московских сцен, когда-то жили в маленьких городах.
Когда я придумала название «Твоя среда», я еще в слово «среда» сильно не погружалась — просто оно означало и день недели, и пространство, где ты растёшь и развиваешься. Можно пойти на улицу, а можно в фотокружок — и стать Сергеем Сарахановым (известный фотограф из города Апатиты, мой земляк).
Хорошо, что в какой-то момент я научилась гордиться своими проектами. :)
В Sostav тоже много было всего придумано. Я из обозревателя, как было написано в моей трудовой книжке, выросла в редактора спецпроектов. И мы вместе с командой делали проекты, которые зарабатывали деньги для издания. Это важно, потому что издание независимое.
Любимый проект — «Обстановочка». Мне нравилось ходить в офисы креативных агентств и рассказывать про них. Это был фоторепортаж: фотограф делал фото, а я давала краткие описания атмосферы. Агентство получает при этом HR-проект, чтобы заманить в своё логово креаторов. Этот проект придумала не я, но я его с нуля развивала.
Когда ты рассказывала про опыт на телевидении, сказала, что научилась гордиться своими проектами. Как ты к этому пришла?
Мне нужно было дожить до 34 лет для этого. Я недавно начала гордиться своими проектами. В моменте я была недовольна тем, что делаю. Как, наверное, и любой творец — не важно, вяжет ли он носок или рисует Джоконду. Он всё перечертит, перерисует. Так же было и у меня. В какой-то момент я устала от этого и начала думать, как же мне найти в том, что я делаю, хоть какое-то удовлетворение. И я начала задавать себе вопрос: а вот прямо сейчас мне это нравится? Да. А что сделать, чтобы нравилось еще сильнее? Надо еще немножко постараться, приложить усилий, времени потратить.
“
Надо понимать, что идеи все витают в воздухе, а чтобы их реализовать, надо потратить силы и погрузиться в процесс с головой. Надо придумать — и сделать! Потом уже можно радоваться. Уметь не только придумать и на голых амбициях танцевать — вот это такая штука, которую я осознала.
Вообще очень классно всё осознавать. Помню, в детстве у какой-то панк-группы в песне была фраза: «Никогда не доверяй тому, кто старше тридцати, и будет всё тогда отлично». Вот я думала, что после тридцати жизни нет, что там за люди, они уже пожили, всё, что могли, сделали, и можно на них крестик поставить. Нет, всё только началось. Я проснулась в 27. До этого я была достаточно слепым амбициозным котенком, который верил, что он делает хорошо, но не понимал, что именно. Осознавать — важно.
Вопросы, которые ты задала себе, больше относятся к проектам, над которыми ты работаешь сейчас. Если говорить об уже завершенных проектах, как ты научилась ценить их? Ты осознала, что ты молодец, потому что прошла путь от идеи до реализации? Либо было ещё что-то, что помогло тебе начать гордиться своими победами?
Когда я жила в маленьком городе, в 2000 км от Москвы, там не было знаний. Да, я получила образование журналиста, но там не было знаний, как делать проект с нуля. Я всё делала сама. Помню, мы стояли с коллегой — его уже нет в живых, он был крутым журналистом и моим мотиватором — и он говорил: «Алёна, когда ты уже сделаешь то, что хочешь? В тебе энергии куча, а ты её не расходуешь, занимаешься какой-то ерундой». И я стою: «Саш, сейчас-сейчас, дай маленько времени». И через год, как он ушёл, я сделала то, что мы с ним обсуждали тогда в туалете. Да, мы разнополые, но мы ходили туда вместо только чтобы «обжамкать» вопросы.
И вот, когда спустя годы я начала пользоваться приёмами ретроспекции, чтобы переоценить и переосмыслить всё, что я сделала, я начала понимать, что я сделала с нуля студийный проект. Мне поверили и доверили целую студию, до меня ни у кого не было такого целого помещения. Моя передача «Твоя среда» заканчивалась всегда песней или танцем. Прямо в студии сидел звукорежиссер, это для маленького телевидения невообразимый уровень. И я начала понимать, что я это всё не видела и не ценила.
Я недавно увидела у тебя в Фейсбуке пост о конференции, где говорили, что надо видеть и ценить свои достижения. Вот этим я тогда и занялась, когда уехала в Москву. Год или два я подводила итоги предыдущей работы, чтобы поставить хорошую точку в телевизионной карьере и успокоиться. И я успокоилась. Мне не хочется больше на телевидение.
Тут надо сказать важную вещь. Человек, который работает на экране много лет, становится очень от этого зависимым. Он думает, что если неделю или месяц не будет на экране, то что же будет с ним? Есть ли жизнь после экрана? Конечно, она есть. И я рада, что не должна светить лицом, никто не будет обсуждать мой наряд. Сейчас я больше интровертом стала.
То есть жизнь после экрана — это как жизнь после 30? Она существует и она офигенная.
Да, всё так :)
Вопросы, которые ты задала себе, больше относятся к проектам, над которыми ты работаешь сейчас. Если говорить об уже завершенных проектах, как ты научилась ценить их? Ты осознала, что ты молодец, потому что прошла путь от идеи до реализации? Либо было ещё что-то, что помогло тебе начать гордиться своими победами?
Когда я жила в маленьком городе, в 2000 км от Москвы, там не было знаний. Да, я получила образование журналиста, но там не было знаний, как делать проект с нуля. Я всё делала сама. Помню, мы стояли с коллегой — его уже нет в живых, он был крутым журналистом и моим мотиватором — и он говорил: «Алёна, когда ты уже сделаешь то, что хочешь? В тебе энергии куча, а ты её не расходуешь, занимаешься какой-то ерундой». И я стою: «Саш, сейчас-сейчас, дай маленько времени». И через год, как он ушёл, я сделала то, что мы с ним обсуждали тогда в туалете. Да, мы разнополые, но мы ходили туда вместо только чтобы «обжамкать» вопросы.
И вот, когда спустя годы я начала пользоваться приёмами ретроспекции, чтобы переоценить и переосмыслить всё, что я сделала, я начала понимать, что я сделала с нуля студийный проект. Мне поверили и доверили целую студию, до меня ни у кого не было такого целого помещения. Моя передача «Твоя среда» заканчивалась всегда песней или танцем. Прямо в студии сидел звукорежиссер, это для маленького телевидения невообразимый уровень. И я начала понимать, что я это всё не видела и не ценила.
Я недавно увидела у тебя в Фейсбуке пост о конференции, где говорили, что надо видеть и ценить свои достижения. Вот этим я тогда и занялась, когда уехала в Москву. Год или два я подводила итоги предыдущей работы, чтобы поставить хорошую точку в телевизионной карьере и успокоиться. И я успокоилась. Мне не хочется больше на телевидение.
Тут надо сказать важную вещь. Человек, который работает на экране много лет, становится очень от этого зависимым. Он думает, что если неделю или месяц не будет на экране, то что же будет с ним? Есть ли жизнь после экрана? Конечно, она есть. И я рада, что не должна светить лицом, никто не будет обсуждать мой наряд. Сейчас я больше интровертом стала.
То есть жизнь после экрана — это как жизнь после 30? Она существует и она офигенная.
Да, всё так :)
О подкасте «Шазамить бесполезно»: почему важно поддерживать независимых музыкантов и какие навыки даёт подкаст
Сейчас как раз время перейти от проекта «Твоя среда» к подкасту «Шазамить бесполезно». Расскажи, откуда такая любовь к музыкантам, в том числе к инди-музыкантам, и почему ты решила делать именно подкаст?
Музыка — это, наверное, самое доступное искусство, потому что в галереи мы не ходили в детстве, мы не приучены к эрмитажам. Театр — для богатых. Мне кажется, театр — искусство для узкого количества людей, про билеты в Большой даже не будем говорить.
Музыка на кассетах, на которой я выросла, была для меня источником вдохновения. Лет в 12 я случайно услышала первый альбом Земфиры. Старший брат ушёл гулять, я легла на его кровать, включила первый альбом Земфиры — и я просто в этот момент летала. Что может быть лучше, чем музыка?! Музыка — это жизнь. Я под неё и страдала, и излечивалась, и рождала свои стихи какие-то.
И когда я делала «Твою среду», я, может быть, этого до конца не понимала, но я предавала огласке нишевые истории. Рассказывала про людей, которых слушали пять человек, на массовом телевидении, не для аудитории этого коллектива. А потом бац, и этот коллектив в Москве. И про него пишут все крутые СМИ. Конечно, это не моя заслуга, это заслуга таланта.
В слово «инди» я вкладываю не жанр, а independent в первую очередь. Эта музыка независимая — у неё нет никакого продюсера, такой музыке нужна любая помощь, они всё делают сами.
Когда я поработала в индустрии рекламы, я поняла, что есть журналистика из разряда, что где когда произошло, а есть индустриальная журналистика, которая рассказывает про боли конкретного сообщества.
В подкасте мы говорим не только о музыке. Часть нашей аудитории приходит послушать новую музыку. А вторая часть — это сами музыканты, которые слушают других музыкантов и узнают про то, как те находят выходы на сцены, находят своего слушателя, чтобы попробовать зарабатывать музыкой на жизнь.
Я вижу в этом социальный подтекст: я рассказываю о нуждах независимой музыкальной сцены и отрасли, несу пользу музыкантам. В этом была изначальная идея, не просто говорить: «Друзьяшки, послушайте новых музык». А послушайте и пойдите на концерты, потому что музыкантам нужна ваша поддержка, а не только лайк и то, что вы заслушали до дыр какую-то композицию, но и, например, оплатили мерч. То, что вы пошли на концерт, вы этим дали обратную связь за музыку. Потому что прошла эпоха пиратства. В музыке появились такие платформы, как «Яндекс.Музыка» и Spotify, где можно найти этих неизвестных ребят. Но их сложно найти просто так, потому что алгоритмы так работают, что тебе не предлагают непопулярную музыку, тебе дадут следующую популярную группу в этом жанре. И подкаст помогает сделать так, чтобы эта музыка появилась в вашем плейлисте. И вы будете искать уже инди-проекты.
Получается, что миссия подкаста не только рассказать про неизвестных музыкантов, но и сделать популярной идею поддержки независимых проектов.
Да, конечно. И это та самая ценность сотрудничества. В этом мире мы все сотрудничаем друг с другом. Я сделала подкаст и посотрудничала с этим музыкантом. Мой подкаст когда-нибудь тоже мне будет что-то приносить, помимо морального удовлетворения. Мой соавтор Серёга, может быть, больше ради фана это делает, потому что он монтажер, музыкант, у него много проектов. Но я рада, что он согласился, потому что в этом подкасте есть журналистская сторона про боли индустрии и есть музыкант, который может спросить и использовать словечки, которые я не очень понимаю, но слушаю вдохновенно. Я просто люблю музыку. Не обязательно знать, как она делается. Её просто можно любить и продвигать.
Что, помимо морального удовлетворения, тебе даёт подкаст? Какие-то навыки, может быть, развивает, какие-то качества?
Мне всегда было интересно поработать на радио. При нашем телевидении была радиостанция, на которую я очень боялась идти, потому что одним голосом очень сложно завоевать доверие слушателя. Когда ты на телевидении сидишь с ухоженным красивым лицом, куда ни шло. А тут слышны все твои дефекты речи.
Когда я в первый и последний раз пришла на наше радио повести эфир, я обнаружила все свои проблемы с дикцией. Но аудиоформат всегда привлекал меня своими возможностями. Оказывается, у большинства людей приятные голоса. К ним надо привыкнуть. И если этот голос говорит не фигню, это магия.
Видео обязывает, а в уши гораздо проще попасть, чем в глаза.
Подкаст — это очень круто. Туда могут прийти все, хотя останутся, конечно, самые-самые. Но попробовать может любой. И это такая классная возможность в наше время.
Вообще, человеку надо отдыхать глазами. Лучше смотреть на горизонт, повышать своё ментальное здоровье, и в этот момент можно что-то слушать. Очень много интервьюеров на Ютубе, которых можно просто слушать. Хотя там и операторы хорошо работают, всё это понятно. Но слушать очень важно, меньше смотреть. Я такая, советы раздаю.
Музыка — это, наверное, самое доступное искусство, потому что в галереи мы не ходили в детстве, мы не приучены к эрмитажам. Театр — для богатых. Мне кажется, театр — искусство для узкого количества людей, про билеты в Большой даже не будем говорить.
Музыка на кассетах, на которой я выросла, была для меня источником вдохновения. Лет в 12 я случайно услышала первый альбом Земфиры. Старший брат ушёл гулять, я легла на его кровать, включила первый альбом Земфиры — и я просто в этот момент летала. Что может быть лучше, чем музыка?! Музыка — это жизнь. Я под неё и страдала, и излечивалась, и рождала свои стихи какие-то.
И когда я делала «Твою среду», я, может быть, этого до конца не понимала, но я предавала огласке нишевые истории. Рассказывала про людей, которых слушали пять человек, на массовом телевидении, не для аудитории этого коллектива. А потом бац, и этот коллектив в Москве. И про него пишут все крутые СМИ. Конечно, это не моя заслуга, это заслуга таланта.
В слово «инди» я вкладываю не жанр, а independent в первую очередь. Эта музыка независимая — у неё нет никакого продюсера, такой музыке нужна любая помощь, они всё делают сами.
Когда я поработала в индустрии рекламы, я поняла, что есть журналистика из разряда, что где когда произошло, а есть индустриальная журналистика, которая рассказывает про боли конкретного сообщества.
В подкасте мы говорим не только о музыке. Часть нашей аудитории приходит послушать новую музыку. А вторая часть — это сами музыканты, которые слушают других музыкантов и узнают про то, как те находят выходы на сцены, находят своего слушателя, чтобы попробовать зарабатывать музыкой на жизнь.
Я вижу в этом социальный подтекст: я рассказываю о нуждах независимой музыкальной сцены и отрасли, несу пользу музыкантам. В этом была изначальная идея, не просто говорить: «Друзьяшки, послушайте новых музык». А послушайте и пойдите на концерты, потому что музыкантам нужна ваша поддержка, а не только лайк и то, что вы заслушали до дыр какую-то композицию, но и, например, оплатили мерч. То, что вы пошли на концерт, вы этим дали обратную связь за музыку. Потому что прошла эпоха пиратства. В музыке появились такие платформы, как «Яндекс.Музыка» и Spotify, где можно найти этих неизвестных ребят. Но их сложно найти просто так, потому что алгоритмы так работают, что тебе не предлагают непопулярную музыку, тебе дадут следующую популярную группу в этом жанре. И подкаст помогает сделать так, чтобы эта музыка появилась в вашем плейлисте. И вы будете искать уже инди-проекты.
Получается, что миссия подкаста не только рассказать про неизвестных музыкантов, но и сделать популярной идею поддержки независимых проектов.
Да, конечно. И это та самая ценность сотрудничества. В этом мире мы все сотрудничаем друг с другом. Я сделала подкаст и посотрудничала с этим музыкантом. Мой подкаст когда-нибудь тоже мне будет что-то приносить, помимо морального удовлетворения. Мой соавтор Серёга, может быть, больше ради фана это делает, потому что он монтажер, музыкант, у него много проектов. Но я рада, что он согласился, потому что в этом подкасте есть журналистская сторона про боли индустрии и есть музыкант, который может спросить и использовать словечки, которые я не очень понимаю, но слушаю вдохновенно. Я просто люблю музыку. Не обязательно знать, как она делается. Её просто можно любить и продвигать.
Что, помимо морального удовлетворения, тебе даёт подкаст? Какие-то навыки, может быть, развивает, какие-то качества?
Мне всегда было интересно поработать на радио. При нашем телевидении была радиостанция, на которую я очень боялась идти, потому что одним голосом очень сложно завоевать доверие слушателя. Когда ты на телевидении сидишь с ухоженным красивым лицом, куда ни шло. А тут слышны все твои дефекты речи.
Когда я в первый и последний раз пришла на наше радио повести эфир, я обнаружила все свои проблемы с дикцией. Но аудиоформат всегда привлекал меня своими возможностями. Оказывается, у большинства людей приятные голоса. К ним надо привыкнуть. И если этот голос говорит не фигню, это магия.
Видео обязывает, а в уши гораздо проще попасть, чем в глаза.
Подкаст — это очень круто. Туда могут прийти все, хотя останутся, конечно, самые-самые. Но попробовать может любой. И это такая классная возможность в наше время.
Вообще, человеку надо отдыхать глазами. Лучше смотреть на горизонт, повышать своё ментальное здоровье, и в этот момент можно что-то слушать. Очень много интервьюеров на Ютубе, которых можно просто слушать. Хотя там и операторы хорошо работают, всё это понятно. Но слушать очень важно, меньше смотреть. Я такая, советы раздаю.
Что значит быть «подвешенным во времени и пространстве героем»
Тебе можно, ты даже в подкасте озвучила, что тебе 34. И я как раз хотела поговорить про возраст. Ты назвала себя подвешенным во времени и пространстве героем. Как ты себя ощущаешь в этом состоянии в 34?
Тут надо объяснить, что я сейчас нахожусь под влиянием сильнейшего гормона под названием окситоцин, потому что кормлю грудью маленького сына. И, конечно, я сейчас на облачке живу. Если бы я не кормила грудью или столкнулась с послеродовой депрессией, то я бы тебе другие ответы давала и не относилась бы к этому состоянию так иронично. Мне нравится это состояние, и из этого состояния я могу ещё получать моральное удовлетворение, выпуская пару эпизодов подкаста в месяц. На большее я пока не готова. Это время мне дано на то, чтобы пожить в этом материнстве и заодно понять, куда направить свою энергию. Потому что идей масса. Это подвешенное состояние сейчас меня не так пугает.
И, слава богу, у меня есть муж, который меня поддерживает, чтобы я не лезла раньше времени куда-то там, в карьеру. Возможно, я в неё и не полезу больше. Возможно, я и не хочу этого. Тут я недавно осознала, что, возможно, я уже и сделала карьеру и теперь могу просто заниматься своим делом.
А что для тебя карьера? Вот ты говоришь, что сейчас пришла к мысли, что, возможно, уже её сделала и можно заниматься своими проектами. То есть для тебя карьера — это обязательный вертикальный рост, или ты что-то ещё вкладываешь в это понятие?
Конкретно для меня как раз не вертикальный, а погружение вглубь. Вертикальный — это если бы я после журналиста стала бы редактором, потом главным редактором. Нет. Уйти от креатива в административку я не хочу. Я умею руководить процессом, но творческим и своим собственным. Опять же, быть надзирателем чьим-то — нет, не хочу. Отвечать за какие-то большие деньги тоже не хочу. Поэтому для меня карьера — это профессиональный рост вглубь. Погружение в то, что ты делаешь.
А почему тогда ты считаешь, что вот то — карьера, а индивидуальные проекты не карьера?
Хороший вопрос. Наверное, это всё — продолжение одного большого путешествия по изучению своих возможностей. Просто я делю это, знаешь, типа меня выпустили на свободу, и я Добби, с носком бегаю.
С носком для подкаста.
Точно, мне выдали носок, и теперь я могу вести подкаст.
Тут надо объяснить, что я сейчас нахожусь под влиянием сильнейшего гормона под названием окситоцин, потому что кормлю грудью маленького сына. И, конечно, я сейчас на облачке живу. Если бы я не кормила грудью или столкнулась с послеродовой депрессией, то я бы тебе другие ответы давала и не относилась бы к этому состоянию так иронично. Мне нравится это состояние, и из этого состояния я могу ещё получать моральное удовлетворение, выпуская пару эпизодов подкаста в месяц. На большее я пока не готова. Это время мне дано на то, чтобы пожить в этом материнстве и заодно понять, куда направить свою энергию. Потому что идей масса. Это подвешенное состояние сейчас меня не так пугает.
И, слава богу, у меня есть муж, который меня поддерживает, чтобы я не лезла раньше времени куда-то там, в карьеру. Возможно, я в неё и не полезу больше. Возможно, я и не хочу этого. Тут я недавно осознала, что, возможно, я уже и сделала карьеру и теперь могу просто заниматься своим делом.
А что для тебя карьера? Вот ты говоришь, что сейчас пришла к мысли, что, возможно, уже её сделала и можно заниматься своими проектами. То есть для тебя карьера — это обязательный вертикальный рост, или ты что-то ещё вкладываешь в это понятие?
Конкретно для меня как раз не вертикальный, а погружение вглубь. Вертикальный — это если бы я после журналиста стала бы редактором, потом главным редактором. Нет. Уйти от креатива в административку я не хочу. Я умею руководить процессом, но творческим и своим собственным. Опять же, быть надзирателем чьим-то — нет, не хочу. Отвечать за какие-то большие деньги тоже не хочу. Поэтому для меня карьера — это профессиональный рост вглубь. Погружение в то, что ты делаешь.
А почему тогда ты считаешь, что вот то — карьера, а индивидуальные проекты не карьера?
Хороший вопрос. Наверное, это всё — продолжение одного большого путешествия по изучению своих возможностей. Просто я делю это, знаешь, типа меня выпустили на свободу, и я Добби, с носком бегаю.
С носком для подкаста.
Точно, мне выдали носок, и теперь я могу вести подкаст.
Вопрос эксперту
Теперь мы приходим к финальной части интервью. В каждом выпуске герой сначала рассказывает свою историю, а потом задает вопрос, который поможет ему самому в достижении своих целей. Это может быть вопрос любому эксперту любого направления.
Вернёмся на пять минут назад. Возможно ли спросить Кристину Вазовски, что она посоветует мне и таким, как я, которые хотят начать монетизировать свой подкаст, но только не через музыкантов, для которых я это делаю, не через слушателей, а через рекламу и интеграцию. Как написать первый десяток деловых писем, сколько, нужно ли вставать обязательно под крыло какого-то сейлз-хауса, чтобы тебе помогали приобретать возможность продаваться. Или можно самим. Может, она бы рассказала о своем опыте до того, как у нее появился сейлз-хаус.
Вернёмся на пять минут назад. Возможно ли спросить Кристину Вазовски, что она посоветует мне и таким, как я, которые хотят начать монетизировать свой подкаст, но только не через музыкантов, для которых я это делаю, не через слушателей, а через рекламу и интеграцию. Как написать первый десяток деловых писем, сколько, нужно ли вставать обязательно под крыло какого-то сейлз-хауса, чтобы тебе помогали приобретать возможность продаваться. Или можно самим. Может, она бы рассказала о своем опыте до того, как у нее появился сейлз-хаус.
Алёна, мы с Кристиной посовещались и решили, что я запишу для тебя ответ для подкаста, а в инстаграме ТОЛКа выйдет большой пост про монетизацию. Так мы сможем ответить на твой вопрос более подробно.
Я еще не монетизирую свой подкаст, но могу поделиться информацией, которую узнала на курсе «Подкаст-мастерская» ТОЛКа.
Вообще есть несколько способов зарабатывать с помощью подкаста. Самые популярные — краудфандинг и реклама, в том числе, партнерские выпуски. Ты спрашивала о втором способе, поэтому остановимся на нём.
Чтобы договориться о размещении рекламы в подкасте, тебе нужно определиться с форматом и потенциальными рекламодателями.
С форматами всё довольно просто, их всего два — это рекламная вставка в начале или середине выпуска и партнерские выпуски. Рекламные вставки короткие — они длятся от 30 секунд до нескольких минут. Партнерские выпуски обычно занимают весь эпизод.
Рекламные вставки и партнерские выпуски стоят по-разному. В недавнем исследовании Podcast Advertising White Paper 2021 есть такие цифры: рекламные вставки — от пяти до ста тысяч рублей, партнерские выпуски — от ста до пятиста тысяч.
С потенциальными рекламодателями не всё так однозначно, как с форматами, потому что ты можешь сотрудничать не только с музыкальными брендами, но и с любыми проектами, которые могут быть полезны твоей аудитории, — от хороших курсов по развитию личного бренда (для инди-музыканта это тоже важно) до коворкингов для творческих людей. Главное, чтобы реклама бренда по смыслу подходила к теме выпуска.
Так что определяйся с форматами и брендами и начинай готовить письма :)
О чём рассказывать в первом письме:
Вот такие основные шаги. Я верю, что ты сможешь найти партнеров для своего подкаста :) В аккаунте ТОЛКа тебя и наших слушателей ждет пост с инструкцией по монетизации подкаста. Там еще и про Патреон можно узнать. Но самое главное — там есть примеры хорошего и плохого письма. Это суперважно, потому что ребята постоянно общаются с потенциальными рекламодателями и точно знают, какие письма работают, а какие нет.
Я еще не монетизирую свой подкаст, но могу поделиться информацией, которую узнала на курсе «Подкаст-мастерская» ТОЛКа.
Вообще есть несколько способов зарабатывать с помощью подкаста. Самые популярные — краудфандинг и реклама, в том числе, партнерские выпуски. Ты спрашивала о втором способе, поэтому остановимся на нём.
Чтобы договориться о размещении рекламы в подкасте, тебе нужно определиться с форматом и потенциальными рекламодателями.
С форматами всё довольно просто, их всего два — это рекламная вставка в начале или середине выпуска и партнерские выпуски. Рекламные вставки короткие — они длятся от 30 секунд до нескольких минут. Партнерские выпуски обычно занимают весь эпизод.
Рекламные вставки и партнерские выпуски стоят по-разному. В недавнем исследовании Podcast Advertising White Paper 2021 есть такие цифры: рекламные вставки — от пяти до ста тысяч рублей, партнерские выпуски — от ста до пятиста тысяч.
С потенциальными рекламодателями не всё так однозначно, как с форматами, потому что ты можешь сотрудничать не только с музыкальными брендами, но и с любыми проектами, которые могут быть полезны твоей аудитории, — от хороших курсов по развитию личного бренда (для инди-музыканта это тоже важно) до коворкингов для творческих людей. Главное, чтобы реклама бренда по смыслу подходила к теме выпуска.
Так что определяйся с форматами и брендами и начинай готовить письма :)
О чём рассказывать в первом письме:
- о подкасте — о чём он, кто и на каких площадках его слушает;
- о рекламе в подкасте — почему рекламодателю это может быть интересно и что это ему даст;
- коротко об идее интеграции. Опиши ее в общих чертах. Подробности будете обсуждать с теми, кого ты сможешь заинтересовать.
Вот такие основные шаги. Я верю, что ты сможешь найти партнеров для своего подкаста :) В аккаунте ТОЛКа тебя и наших слушателей ждет пост с инструкцией по монетизации подкаста. Там еще и про Патреон можно узнать. Но самое главное — там есть примеры хорошего и плохого письма. Это суперважно, потому что ребята постоянно общаются с потенциальными рекламодателями и точно знают, какие письма работают, а какие нет.
На сегодня всё. Я рада, что вы провели это время с выпуском подкаста «Давай сначала», и буду рада видеть вас в телеграм-канале «Давай сначала», инстаграм-аккаунте подкаста и на своей странице в Фейсбуке. Буду рада вашим лайкам и отзывам. Пока-пока!
Прочитать текстовые версии других выпусков
